Федор Гиренок. Удовольствие мыслить иначе.
– М.: Академический Проект, 2008. – 236 с. (Технологии философии).

В русской философии, как известно, существует две линии, или формы философской традиции: космополитическая и почвенническая. Космополитическая линия ориентируется на включенность в некий «всемирный историко-философский процесс». Как правило, она более самокритична, рефлексивна, профессиональна, но также и более бесплодна, будучи зависима от идейного импорта. Почвенническая форма традиции пронизана мощными токами детской энергии самосозидания, конструирования своего «образа мира». Обратной стороной подобной творческой мощи является высокая степень мифологизированности: здесь сильны националистический задор, горделивое самомнение и самовнушение.

Как пишет Владимир Красиков в книге «Русская философия today » (см. рецензию на этой же полосе), «космополиты в нашей философской традиции интересны и значимы более для нас – своей критикой, предостережениями от сильной увлеченности впадением в самобытность. Но для европейцев они вторичны, малоинтересны: иное дело резкие, яркие и эпатажные русские с их странными нарциссическими идеями. С ними категорически не согласны, но они пугают, но с ними интересно».

В пространстве предела мышление носит не понятийный, а парадоксальный характер… А. Родченко. Композиция. 1918. Частное собрание, Москва

Заместитель заведующего кафедрой философской антропологии МГУ Федор Гиренок (р. 1948) – пожалуй, самый яркий современный представитель русской почвеннической традиции со всеми ее «родовыми пятнами». Это философ, который пугает, но с которым интересно. Идеи Гиренка кажутся противоречивыми и незатвердевшими, а его манера изложения – сумбурной и косноязычной, но за ними чувствуется та же архаическая сила, которая воодушевляла славянофилов и их последователей вплоть до Бердяева, Лосского и Лосева. В лице Гиренка «русская хтонь» вновь заговорила, и в ее сбивчивой речи послышались знакомые мессианские нотки.

В «Удовольствии мыслить иначе» главное слово – это «аутизм». Философ утверждает, что сознание – это «чистая самость, спонтанное раздражение себя своими галлюцинациями», а мир – это «не текст, а объективированная галлюцинация». Отсюда, в частности, следует, что адекватным состоянием человека является одиночество. Только между одинокими может быть настоящее общение, потому что у одинокого есть вся полнота бытия. В силу этой полноты он радуется другому, если тот есть, и радуется, если того нет. Примерно так рассуждал бы Лейбниц, поселившийся в русской глуши и спятивший от скуки...

А вот как Гиренок обосновывает свой метод: «Кто хочет мыслить, тот должен перестать играть в классику, рассуждая о сущностях, законах, субстанциях и прочем. Не основания, а пределы возможного интересуют нас сегодня. То, что есть, на пределе перестает быть тем, что оно есть. В пространстве предела мышление носит не понятийный характер, а парадоксальный. Здесь нельзя сохранить ясный взгляд субъекта. Здесь нет ни истины, ни лжи. Приблизившись к пределу возможного, нельзя следовать логике бинарных отношений. Здесь ты, как сплавщик леса, прыгаешь с бревна на бревно, а не подчиняешься априорным предписаниям разума».

http://exlibris.ng.ru/2008-12-25/7_monologue.html